| Saint-Juste > Рубрикатор | Поддержать проект |
Аннотация
Это место называют «самой исторической квадратной милей Америки». Сюда, в Филадельфию, съезжаются со всей страны американцы, чтобы вдохнуть «воздух века», побродить по местам, которые чуть не каждому знакомы со школьных учебников. Старинная башенка с часами над Залом независимости, где был созван конституционный конвент. Рядом между Честен-стрит и 3-й стрит стоит дом, где проходили первые заседания законодателей. А дальше — укрытый стеклянным колпаком и застывший в молчании колокол свободы — наиболее почитаемая посетителями историческая реликвия.
Дома-экспонаты раскинулись в парке с вековыми деревьями. Когда-то они были ближе всех к знойному небу, но сегодня «историческая миля» придавлена со всех сторон филадельфийским «модерном» из стекла и бетона. Островок истории кажется хрупким и неприметным. Но американцы тянутся сюда, и особенно многолюдно было на «исторической миле», когда Соединенные Штаты широко отмечали 200-летие своей конституции, и празднества начались именно в Филадельфии, где она и была составлена.
Празднества по-американски шумные, с традиционными карнавалами, шествиями под оркестры, с лентами серпантина, тысячами воздушных шаров, устремившихся в небо, и, конечно, с ряжеными. Сегодня особенно популярны «отцы-основатели» нации. В толпе вы можете пожать руки «вашингтонам», «джефферсонам», «мэдисонам».
Но вместе с неизменными красочными представлениями национальному юбилею придали мощный политический заряд. «Историческая миля» — лишь фон, лишь декорация спектакля, когда, ударив во все колокола, Америка намерена была пропеть гимн своему сегодняшнему дню.
Выпускаются фундаментальные труды, восхваляющие конституцию США как абсолют формы основного закона государственности. Проводятся дискуссии, симпозиумы, на которых говорят об «исключительности» заложенных в конституции правил человеческого общения. Юбилею посвящается множество статей в журналах и газетах. На телеэкранах тему конституции включили в эфирное время рекламных заставок и возносят как дорогостоящий товар.
Что показательно: тема конституции не замкнута в национальных границах. Ее выводят на международную арену в качестве примера «совершенства формы». Вот что говорит Майкл Новак, который занимал пост представителя США в Комиссии ООН по правам человека: «Американцы видят свою миссию в том, чтобы изменить историю, создать новый мир. Америка все время рождается заново». Что это — суждения фанатика? Если бы! Это и государственная концепция. Бряцание оружием, прямые агрессии против независимых народов. Вьетнам, Гренада, Центральная Америка, Ближний Восток… Вот этапы попыток «нового мира» по-американски.
Если раздвинуть занавес спектакля, разыгрываемого к 200-летию конституции, то предстает не та идиллическая картина, которую рисует пропаганда, а реальная — с густыми мазками неравенства перед законом, с глубокими социальными противоречиями, с грубыми нарушениями и прав, и достоинства человека.
Не все едины в оценке конституции и в самих США. Бывший председатель верховного суда США Джон Маршалл заявил, что «конституция была несовершенной с самого начала». Бывший сенатор Чарльз Метайес сказал, что выработанный «отцами-основателями» документ «оставлял желать много лучшего». Потребовалось принятие многих изменений, чтобы исправить целый ряд дефектов, или, как их называют здесь, «недочетов» в конституции. Но самое главное: высокие слова о «свободе и равенстве» не выдержали испытания временем.
В то время, когда страна отмечала 200-летие конституции, в министерстве юстиции США находились на рассмотрении двадцать дел по обвинению в рабовладении в США. Рабовладении в XX веке! Я разговаривал в те дни с одним из демонстрантов у министерства юстиции США — Томом Дюбаи из Миссисипи.
«Почему я здесь? Отвечу словами нашего лидера Джесси Джексона: “Люди с черной кожей остаются гражданами второго сорта. Мы против этого!”». Он протянул мне листовку: «В Миссисипи нет свободы… Миссисипи — земля, где витает дух невольничьего рынка… 75 процентов населения — негры. У нас самый низкий уровень доходов на душу населения — 67 процентов от среднего по стране, самый большой процент бедняков — 35».
…В Филадельфии, где начались торжества по случаю 200-летия конституции, не забыли, как два года назад заполыхал в огне целый квартал, когда полицейский вертолет сбросил зажигательную бомбу на дом негритянской секты «Мув» — «Движение». Сгорели люди, в том числе дети. Прошло два года, но так и не распутан клубок преступления, совершенного полицейскими в отношении чернокожего населения. «Никто не выше закона» — такова формула, широко пропагандируемая американским конституционным правом. Однако, как видим, она оказалась неприменимой к филадельфийским событиям. О погибших в огне людях молчит американский колокол «свободы и справедливости», в то время как слышится шумный перезвон, сопровождающий пышные торжества по случаю 200-летия конституции. Опять-таки в пятой поправке к ней записано, что «никто не должен лишаться жизни, свободы или имущества без законного судебного разбирательства». Дом «Мув» сожгли, как говорится, без суда и следствия. Те, кто сжег там заживо людей, оказались «выше закона», поскольку сгоревшие были «черные люди»…
Было это неподалеку от «исторической мили», в городе — колыбели американского законодательства.
Особо восхваляется в США первая поправка к конституции, предусматривающая свободу слова, печати, право народа мирно собираться и обращаться к правительству с петициями. Однако ее никак нельзя выдать за тот «абсолют» конституционной формы, о котором шумит американская пропаганда. Вокруг нее крутится такая эквилибристика «трактовок», что она давно потеряла в США первоначальный смысл.
Закономерным стало другое: поправка, как известно, открывает возможности реакционному слову, дает право выражать свое мнение ультраконсервативным силам, фашиствующим элементам, антикоммунистическим фанатикам. Когда же на политической арене появляются те, кто требует социальной справедливости, осуждает произвол монополий, когда на демонстрации выходят противники правительственной политики гонки вооружений, поднимаются плакаты «Нет! — звездным войнам», маршируют антивоенные активисты, — права этих граждан сразу же теряют неприкосновенность.
Делается это не только с помощью полицейских дубинок. Используются и более изощренные методы. Поправка уже обросла целым рядом дополнительных «законоположений». Уведение в лабиринты юридической казуистики дает возможность властям вести фронтальное наступление на прогрессивные силы, на сторонников антивоенных движений. Протест в данном случае становится «преступлением», а репрессии — формой «закона».
При администрации Рейгана был подготовлен целый пакет реакционных законопроектов «по контролю за преступностью». Но не был он направлен против действительно захлестывающей США волны преступности, а получил чисто политическую окраску. К примеру, так называемое положение о «превентивном заключении». Оно дает право судье держать в тюрьме до суда любое лицо, которое будет сочтено «опасным». Такими «опасными» и объявляются антивоенные активисты. Представитель Национального комитета борьбы против репрессивного законодательства Стефани Фарриор подчеркнула, что данная статья «используется для того, чтобы бросать в тюрьму без суда ораторов демонстраций или активистов других акций протеста». Или так называемый указ № 12333, который позволяет ЦРУ и ФБР в нарушение конституции шпионить за общественными организациями, внедряться в них с целью подрыва.
За решетку бросают активистов за их политические убеждения. Но и здесь подводится «юридическая база». С целью оправдать арест и вынесение приговора их объявляют смутьянами, нарушителями порядка, с тем чтобы активист переступил порог камеры как «уголовный элемент», а не политический заключенный. «Конституционные политические свободы, — подчеркивалось в обращении антивоенных организаций штата Флорида, — стали душить обычными уголовными законоположениями».
Чтобы убрать политического противника, убирают и «права» и «принципы свободы». Таким противником американской политики дискриминации против цветного населения стал руководитель индейцев Леонард Пелтиер. На днях я беседовал с одним из его адвокатов — Джоном Привитера. Он сказал, что «подана апелляция в верховный суд, который будет рассматривать иск где-то в начале октября», и это «последняя возможность для Пелтиера». Однако судьба мужественного индейского лидера по-прежнему в руках тех, кто считает себя «выше закона».
«Выше закона» ставят себя и фашистские организации. В то время как человек с плакатом, на котором перечеркнута ракета, часто попадает за решетку, молодчик со свастикой на нарукавной повязке свободно разгуливает по улицам американских городов.
В вашингтонском пригороде Сильвер-спринг находится синагога. Она была осквернена, что явилось еще одним примером роста антисемитизма в стране. Журнал «Ю. С. ньюс энд уорлд рипорт» указал, что в прошлом году было отмечено 906 случаев вандализма и угроз в отношении представителей еврейской общины.
В США закона, запрещающего пропаганду войны, нет. Пропагандируют войну и отдельные личности, и целые организации. Их не привлекают к ответственности. И разве не пропаганда войны — миллиардные пропагандистские программы?
Соединенные Штаты и их руководители очень чувствительны к проблеме терроризма. Они активно поддержали международную конвенцию, указывающую на то, что «терроризм — есть преступление против человечества». Особенно осуждается в США воздушный терроризм с угонами самолетов, с угрозой для жизни пассажиров. США решительно требуют от других стран выдачи им лиц, совершивших преступление против американских граждан. Но снова слова расходятся с делами: американские власти сами покрывают и предоставляют убежище воздушным бандитам. Возьмем дело отца и сына Бразинскасов. Советские журналисты не раз задавали вопросы представителям госдепартамента о том, почему эти преступники, угнавшие советский самолет, убившие стюардессу, ранившие членов экипажа, нашли убежище в США и скрываются здесь от возмездия?
В этих заметках я отнюдь не хочу бросить тень на сам исторический документ — Конституцию США. Она может служить примером того, как глубоко, юридически отточенно составлен высший акт государственности. Внесение целого ряда поправок только оживило этот документ, который уже двести лет является высшим законом великого государства.
Другое дело, что не все его положения сообразуются с практической жизнью, в том числе с тем, под чем подразумевается понятие — защита прав человека. Я апеллирую в основном к американским источникам, к суждениям и выводам самих американцев.
Возьмем внутренние проблемы страны. Разве все равны в США перед основным законом государства? Разве в равной мере проецируются его положения на всю пеструю социальную палитру американского общества? Я упоминал о рабстве, случаи которого еще имеют место в США. Поправка 13 к конституции подчеркивает, что в Соединенных Штатах или в каком-либо другом месте, на которое распространяется их власть, «не должно существовать ни рабства, ни подневольных работ». А десятки тысяч сезонных рабочих, так называемые «незаконные иммигранты», блуждающие по стране люмпены, лишенные социальных прав, защиты закона, но нещадно эксплуатируемые на сегодняшних плантациях?! Разве это не синонимы подневольного труда?
Массовая бедность имеет в США многолетнюю историю. Еще в 1865 году в стране создали специальную ассоциацию, которая подняла вопрос об «ответственности состоятельных и преуспевающих за тяжелое положение остальных в обществе». Линдон Джонсон клялся, что будет первым президентом, который уничтожит бедность. Но все это оказалось лишь словами. «Состоятельные» и «преуспевающие» не решили проблемы. Сегодня она остается в США острой, как никогда.
Или взять положение женщин. Вот уже больше полувека решается в стране вопрос о принятии 27-й поправки к конституции, провозглашающей равенство перед законом независимо от пола.
В 1972 году конгресс принял наконец эту поправку, но она осталась не ратифицированной положенным числом штатов, отчего и не обрела форму закона. Дискриминация женщин продолжается. Они не уравнены в правах с мужчиной. Особенно остра проблема труда и материнства для женщин Америки. Женщина не защищена законодательством, которое охраняло бы материнство. Женщинам в США не предоставляются отпуска и не выдаются никакие льготы при беременности и первых месяцах материнства.
Наконец, гражданские права в американских государственных институтах. Каждый ли может пройти в конгресс или занять высокое место в управленческом аппарате? Что изменилось за два века американской конституции? Среди делегатов созванного в Филадельфии конвента не было ни одной женщины, ни одного чернокожего, ни одного неимущего американца. Социальная анатомия сегодняшнего конгресса показывает, что не только сенат, но и палата представителей являются клубами исключительно состоятельных людей. Там нет ни одного представителя промышленных рабочих, сельскохозяйственных тружеников, низкооплачиваемых служащих. В палате представителей 413 мужчин и 22 женщины, в сенате соответственно 98 и 2. Из 435 членов палаты представителей только 19 черных. В сенате их нет вообще. Таков «прогресс» в высшем законодательном органе страны за минувшие два века…
…Шумно начали в Филадельфии празднования двухсотлетия конституции, и пропагандистские колокола звонили по всей стране несколько месяцев. Но «колокол свободы» хранит молчание о судьбе чернокожих, индейцев, других национальных меньшинств. Молчит он о правах женщин, о правах участников антивоенного движения, об обездоленных, безработных и бездомных Америки.
Особо хотелось бы остановиться на судьбе индейского населения США. Когда листаешь страницы истории индейцев, знакомишься с их сегодняшней жизнью, то видишь всю фальшь, заложенную, например, в рассуждениях профессора права Вирджинского университета в Шарлотсвилле Дика Хауарда в связи с юбилеем американской конституции.
Профессор подчеркивает, что «конституция придает гражданам чувство уверенности, отражает и защищает плюралистические ценности разнородной нации, состоящей из людей, которые имеют самое разное этническое и культурное происхождение». Как же «защищают» сегодня конституционные права подлинных патриархов американского континента, индейского населения? Люди племени навахо не получили поддержки у министерства юстиции. Их право на жизнь даже в резервации было отвергнуто. Даже оттуда изгоняет их бульдозер монополий.
Через отношение к индейцам, как и другим национальным меньшинствам, наглядно проверяется и подлинно переоценивается многое в США, связанное с понятиями «свобода», «равенство», «права человека». Это не рекламный занавес. Это уже сама жизнь. Целый народ — древний, с глубокими историческими корнями — низведен сегодня до вымирания. Индейские лидеры — Леонард Пелтиер, Деннис Бэнкс были брошены за решетку. И не иронией ли предстает в этой связи девятая поправка к конституции, гласящая, что «перечисление в конституции определенных прав не должно толковаться как отрицание или умаление других прав, сохраняемых народом»? У индейцев, как показывают события, отбирается последнее право — право на жизнь.
Помню, меня пригласил один из лидеров племени хопи Патрик Даллас в Аризону, но в госдепартаменте чиновник, скользнув глазами по моим бумагам и по испещренной квадратами карте, коротко отрезал: «Закрытая зона для советских журналистов».
Никаких «стратегических» объектов там нет. Нет военных и других «закрытых» предприятий. Но в Аризоне, на землях, где проживают индейцы, в частности представители племени хопи, к которому принадлежит Патрик Даллас, заложена мина замедленного действия, к которой американские власти явно не хотят привлекать общественное мнение. Эта «мина» — индейские резервации.
Однако правда о положении индейцев доходит из Аризоны и других штатов, где их осталось на сегодня около миллиона человек, хотя до прихода туда белых колонистов насчитывалось более 10 миллионов. Не случайно к коренным жителям Америки применяется термин «скрытый геноцид». Он проявляется в самой высокой по стране детской смертности в резервациях и безработице среди их взрослого населения, самом низком уровне медицинского обслуживания и среднегодовом доходе (на 80 процентов ниже, чем в среднем по США). В последний раз П. Даллас приехал с товарищами в Вашингтон, чтобы предъявить конгрессу и правительству документы о беззаконии, которое творится в отношении племени хопи. «Мы лишены,— говорит он,— прав человека в Соединенных Штатах. Нас загнали в резервации, а проще — насильственно переселили на земли, совсем непригодные для жизни. В каменной пустыне невозможно было вырастить никакую культуру, но индейцы все же прижились там. Многое сделали своим трудом. Буквально разгрызли землю, организовали свои охотничьи и рыболовецкие угодья. А что же теперь? Нас хотят изгнать и с этих земель».
Рассказывает руководитель организации «Америкэн индиан комьюнити хаус» Руди Мартин: «В Аризоне 15 тысяч индейцев навахо и хопи уже насильственно изгнаны со своих земель. Причина переселения — наличие богатых залежей угля и месторождения урана на этих территориях. Монополии хотят овладеть этими “жилами” под видом передачи во владение федеральных властей и правительств штатов».
— В этом-то и заключено беззаконие, — поясняет один из адвокатов племени хопи Даан Брэйвмэн. — Для того чтобы земля стала собственностью федерального правительства или властей того или иного штата, необходимо специальное решение конгресса США, но он не выносил подобных законодательных положений.
Аризона не исключение. В других штатах та же картина. Чаще всего речь идет о грубом нарушении так называемых договоров о земле. Кстати, они в свое время были навязаны индейцам силой. А сегодня даже эти «соглашения» оказываются перечеркнутыми. «Всего было заключено больше 370 подобных договоров, — подчеркивает член руководства “Движения американских индейцев” В. Беллекурт. — Но сейчас нет ни одного, который не был бы нарушен».
С 1977 года, например, ведется судебное разбирательство по делу племени чиппева из резервации Уайт-Эрт (штат Миннесота), которое требует возвращения 2,5 тысячи гектаров земли, настаивая на соблюдении договора 1876 года. Много лет блуждает в лабиринтах федерального окружного суда в городе Уомпсвилл возбужденный могиканами против властей штата Нью-Йорк иск о возвращении конфискованных у них 18 тысяч акров угодий.
Положение индейцев осложняется тем, что они не имеют своих представителей в местных органах власти. Формально каждая резервация — а всего их 291 — имеет свое «самоуправление». Но это, по словам редактора газеты «Лакота таймс» Т. Гиаго, «правительство» на бумаге. На практике же все решает Бюро по делам индейцев.
Дискриминация в отношении индейского населения не ограничивается изгнанием с земли и отсутствием представительства в органах власти. Многие индейские лидеры, как, например, Леонард Пелтиер, томятся по сфабрикованным обвинениям в тюрьмах. Это вызывает многочисленные протесты. Вот письмо Патриции Джин Блокер-Лотфинии из Клируотера, штат Флорида: «Обычно я не отличаюсь смелостью и настойчивостью, но сейчас не могу сидеть сложа руки и наблюдать, как творятся беззакония. Мне стыдно за то, что я американка. Мне стыдно, когда я думаю, как поступили с таким человеком, как Леонард Пелтиер».
С оказавшимися у меня документами, в том числе полученными от Патрика Далласа, я решил побывать в конгрессе США, прежде всего в сенатском комитете по делам индейцев. Именно на имя ее председателя сенатора Даниэля Иноуэя передали петиции П. Даллас и его товарищи.
Блуждания по коридорам и кабинетам конгресса оказались подобны блужданию индейских исков в судебных органах. Нигде я не получил конкретных ответов на поставленные вопросы — ни в офисе председателя сенатского комитета по делам индейцев, ни в кабинетах конгрессменов и сенаторов.
Когда дело касается прав индейцев, отмалчивается и так называемая «большая пресса». К ней не раз обращались представители индейских племен с просьбой дать объективную картину их сегодняшнего тяжелого положения. Передо мной письмо Элмера Савиллы из Калифорнии, адресованное редакции газеты «Вашингтон пост». Обращаясь к редактору, автор пишет, что его письмо — «комментарий американского индейца к 200-летию конституции США». «Племена американских индейцев,— говорится в письме,— имеют суверенные права и права по договорам и настаивают на их соблюдении. Столетиями они вынуждены вести борьбу против бесчинств белых, против захвата ими их земель и богатств. Белым нужно было все — наши земли, вода, золото, уголь, нефть, а теперь и уран. Тысячи акров земли были отобраны у нас. Когда же наконец в 1970 году начали кое-как выплачивать компенсации, это выглядело издевательством: за каждый акр земли, из которой было добыто золота на миллионы долларов, племенам платили по пятьдесят центов! Я задаю вопрос: на основании какого закона в США пытаются навязать свою волю многочисленным индейским племенам? Какие статьи священной американской конституции дают право распоряжаться судьбой людей, имеющих другой цвет кожи?..»
Письмо Элмера Савиллы не появилось в «Вашингтон пост».
Когда задается вопрос, существует ли сегодня в США проблема прав человека, нарушаются ли они, есть ли в стране политические заключенные, официальные лица в Вашингтоне либо отрицают это, либо отмалчиваются. Самокритичности, тем более критики в отношении того, что происходит в стране с проблемой прав человека, официальный Вашингтон не признает. Только набор суждений, тон которых — безапелляционность, назидательность, поучительство. Безапелляционность — для себя, назидательность и поучительство — для других…
Однако, просвеченные реальностью, эти клише социально-политической жизни американского общества обнажают иные черты и контуры. Вокруг проблемы прав человека в США поднялись острые дискуссии. Поводом послужили высказывания президента Рейгана в Москве относительно положения индейских племен.
Элмер Савилла, представитель племени кучины, вновь сам позвонил в корпункт «Известий» в Вашингтоне и попросил выслушать его суждения. Э. Савилла сказал мне, что его собственный пример показывает, насколько иллюзорно, скажем, представление о «независимости и свободе американской прессы». Он напомнил о письме в газету «Вашингтон пост».
— Единственное, — сказал он, — чего я добивался: пусть американцы узнают правду о нашем положении. Я апеллировал к конституции США, в частности к девятой поправке к ней, где говорится, что перечисление в конституции определенных прав не должно толковаться как отрицание и умаление других прав, сохраняемых за народом. Но нам же не дали никаких прав, более того, у нас, у коренного населения, отобрали права на наши земли, на сохранение наших национальных традиций и фактически отбирают последнее наше право — право на жизнь.
Касаясь высказываний Рейгана во время встречи со студентами и преподавателями Московского государственного университета, представители организации «Движение американских индейцев в Сан-Франциско» заявили, что эти высказывания совершенно неверно отражают историю страны. Позвонил мне вновь и директор департамента по делам индейских семей племени хопи Патрик Даллас.
— Никак не могу согласиться, — сказал П. Даллас, — с той позицией, которую занял в Москве президент Рейган в отношении проблемы прав человека. Прежде чем поучать других, следовало бы внимательно посмотреть, что происходит дома. Надо серьезно взглянуть на то неравенство людей, которое существует в США. Наш дом остается не очищенным от расовых предрассудков, белой надменности. Он полон нарушениями гражданских прав и свобод. Такова реальная картина. Мы, индейцы, особенно чувствуем все это на своей судьбе.
Как можно, продолжал П. Даллас, говорить о том, что «нам дали возможность жить в резервациях»? Как можно верить словам президента о том, что «они (то есть мы, индейцы) с самого начала объявили о своем желании поддерживать наш образ жизни». Во-первых, это историческая неправда. Что значит «с самого начала…»? Как это можно было «давать возможность» коренному населению, появившемуся и живущему на континенте задолго до прихода белых поселенцев? Наконец, кто это такие «мы, давшие эти возможности»?!
Президент договорился до того, что американцы, дескать, совершили ошибку, «приноравливаясь или потакая», как он сказал, индейцам «в их желании жить в примитивных условиях», то есть в резервациях. Это мы-то стремились в резервации?!
Правда в том, подчеркивает П. Даллас, что нас колонизировали, нас загнали в резервации силой, огнем, беззаконием… У нас отобрали земли, лишили возможности жить в нормальных условиях. Резервации не дар нам, а насильственное переселение в гетто. Индейцев согнали с благодатных земель и поселили в каменных пустынях резерваций. Нам навязали силой так называемые договоры о земле. Всего их 550, но они не выполняются. Мы теряем последнюю надежду, мы в отчаянии. Сколько было индейцев до прихода белых колонистов? Десять миллионов. А сегодня нас осталось около миллиона. Вот как «потакает» нашей судьбе «респектабельная белая Америка».
Упоминая об индейцах как о «гражданах Соединенных Штатов», президент «засомневался». «Может быть, — сказал он, — нам следовало бы сказать индейцам — идите к нам, будьте гражданами среди всех нас». Благие пожелания… Во-первых, разве мы не граждане Соединенных Штатов, разве конституция не едина для всех в США? В 1924 году был принят акт конгресса, подтверждающий наше полное гражданство. Но здесь президент, пожалуй, прав — мы остались гражданами только на бумаге, в реальности же мы — изгои, лишенные прав и земель. А разве легко вырваться из резервации? Зримые социальные и незримые политические границы замыкают нас, не дают реального права на выезд в собственной стране.
Мое племя хопи, говорит далее П. Даллас, много лет ведет борьбу за возвращение незаконно отторгнутых у нас земель. Мы обращались в конгресс, к президенту. Я неоднократно бывал в Вашингтоне, но все время спотыкался на правительственных порогах. Навахо, могикане и другие племена также апеллируют к суду, требуя возвращения своих земель, но апелляции рассматриваются годами и остаются неразрешенными. Сколько воды утекло в наших реках, сколько раз всходило и заходило солнце над нашими землями, но мы так и не добились справедливости. Все утонуло в лабиринтах государственного беззакония.
Наконец, президент сказал советским студентам, что среди нас, индейцев, есть зажиточные, богатые люди. Эти богатства якобы пришли к нам от благодатных природных ресурсов, обнаруженных в резервациях. И это неправда. Богатства — уголь, нефть, уран — действительно были обнаружены на землях, куда нас согнали, но это не стало благодеянием, а обернулось новой трагедией для индейцев. На нас набросились монополии. Набросились с согласия федеральных властей и в союзе с ними. Нас снова стали сгонять с земель, крушить бульдозерами наши поселения, с тем чтобы захватить богатые месторождения. Кроме того, в рассуждениях президента проявилось полное незнание наших национальных традиций. Мы, представители племени хопи, например, вообще считаем противным своему естеству обогащаться за счет эксплуатации природы. Но и те, кто, допустим, в богатой нефтью Оклахоме должен был получить дивиденды от эксплуатации ресурсов, обнаруженных на их землях, были попросту одурачены агентами федерального правительства. Министерство внутренних дел США, в ведении которого находятся многие источники сырья, и сами монополии десятилетиями задерживают платежи индейцам. Десятилетиями маринуют в судах жалобы индейских представителей. Кое-какие факты вынужден расследовать конгресс, но и его расследования упираются в стену беззакония.
— Таковы факты. Такова правда об индейцах. Мы никому не навязываем своих традиций. Мы просим только уважать наше национальное достоинство. Главное же наше требование, — заключает П. Даллас, — прекратить попирать гражданские права индейцев, это касается и наших людей, и наших земель, и нашей истории. Хочу подчеркнуть: господин президент, мы тоже народ Соединенных Штатов!
Прокомментировал выступление Рейгана и Элмер Савилла. Вот его слова:
— Президент сказал в Москве студентам о том, что он не знал о просьбе индейцев встретиться с ним. Он даже сказал: «Я был бы очень рад увидеть их». Напомню, что еще в 1981 году, когда началось правление нынешней администрации, представители целой группы индейских племен обратились к президенту с просьбой принять и выслушать их. Я был одним из инициаторов такой встречи, на которой мы хотели бы рассказать о своей судьбе и изложить наши законные требования. Такая встреча была крайне необходима, поскольку сам Рейган сказал в том же 1981 году, что «ничего не знал об индейских делах».
Но вот минуло почти восемь лет. Мы еще и еще раз обращались с просьбами о встрече, но к ним так и остались глухи. Двери Белого дома за эти годы широко распахивались для многих «борцов» за гражданские права в целях политической рекламы. Но они оказались плотно закрытыми для представителей коренного населения Америки, гражданские права которого действительно грубо попираются.
Да, официальная Америка не желает выслушивать суждения индейцев. «Большая пресса» отказывается печатать наши статьи. Приведу лишь одну выдержку из своей статьи, которую мне вернули из «Вашингтон пост». «Пятьсот лет, — говорится в ней, — индейские племена вели борьбу против белых завоевателей, в защиту своих земель и богатств, своей жизни. Индейцы томились под многими иностранными стягами: был гнет испанцев, пришли за пушниной французы, затем последовали англичане, наконец, вторглись белые американцы, которым нужно было все — наши земля, вода, золото, нефть. Это история. Ее не опровергнешь, как нельзя скрыть и то, что бесчинства в отношении нас продолжаются сегодня. И еще из истории: индейцы увидели и другой народ — русских. Они пришли к нам со справедливой торговлей. Никого не порабощали, не захватывали никаких земель и мирно ушли, ушли с дружелюбием».
— Я вспомнил эту выдержку, — сказал в заключение Элмер Савилла, — когда увидел по телевидению выступление посланцев индейских племен во время встречи с представителями международной общественности в Кремле. Это проявление уважения к нам, к нашему национальному достоинству. Это важно для нас, и в этом еще один жест дружелюбия по отношению к американскому народу, к нашей стране.
***
И, наконец, еще об одной встрече с индейским лидером. В корпункт «Известий» в Вашингтоне позвонил руководитель одного из индейских племен Апесанах Квот. Он приехал из Висконсина, где проживает его племя меномини, и попросил о встрече.
Когда мы встретились, передо мной предстал человек, как бы сошедший со страниц романов Фенимора Купера: атлетического сложения, со смуглым лицом, слегка тронутые сединой волосы двумя сплетенными косами ниспадали на широкие плечи. Только этим он, пожалуй, и отличался от современного образованного американца, который хорошо разбирается в экономических и политических вопросах страны.
Представители индейских племен проявляют сейчас особую активность, настаивая, чтобы американские власти уважали их гражданские права и национальные традиции. «Стимулом» к такой активности, как я уже говорил, послужили высказывания президента США Р. Рейгана в отношении индейских племен, которые он сделал, выступая в Москве перед студентами МГУ. Индейцы не согласны с заявлениями президента, в которых, как сказал Апесанах Квот, содержатся неверные данные об истинном положении в США индейских племен.
В Московском университете президент, отвечая на вопросы советских студентов, упомянул о своем желании встретиться с представителями индейских племен. Они давно требуют такой встречи. Не раз делегировали в Вашингтон своих представителей. Писали в Белый дом, в конгресс. Они хотели бы, сказал Апесанах Квот, в спокойной деловой обстановке изложить главе американского государства реальные условия жизни, взаимоотношения с федеральными властями.
Думаю, подчеркнул лидер индейцев, у главы государства должно было бы найтись время, чтобы повидаться со своими согражданами, с индейскими лидерами, представляющими коренное население. Когда я прочитал репортаж из Москвы, где президент упоминал о возможности такой встречи, я поделился своими соображениями со старейшинами нашего племени. Положительные высказывания президента вселили в нас оптимизм. Было решено делегировать меня в Вашингтон с тем, чтобы я мог официально обратиться в Белый дом с просьбой о встрече. Представители племени меномини заручились поддержкой со стороны некоторых влиятельных лиц конгресса, которые поддержали их обращение.
В Вашингтоне же, говорит Апесанах Квот, мой оптимизм быстро рассеялся. В канцелярии Белого дома специальный помощник президента по отношениям федеральных властей со штатами Кристин Бач сказала мне, что такая встреча в настоящее время состояться не может. Это был, по существу, отказ, облеченный в дипломатическую форму. Такова цена обещаний президента.
Это не первое мое разочарование, продолжал Апесанах Квот. Когда восемь лет назад проходили президентские выборы, я участвовал в кампании и как функционер выступал в поддержку Рональда Рейгана. Мне казалось тогда, что с его приходом к власти права индейского населения будут гарантированы, будут соблюдаться хельсинкские соглашения. Но прошли эти восемь лет, и жизнь индейских племен стала еще трагичнее. Мы по-прежнему загнаны в резервации. Договоры о наших землях грубо нарушаются. Наши конституционные права нарушаются властями. Самая большая безработица, самый низкий уровень жизни, самая высокая детская смертность… Отношение государства к индейцам — грубое нарушение хельсинкских соглашений, нарушение гражданских прав и свобод коренного населения страны. Оно находится на грани вымирания. Мы не хотим молчать об этом. Мы хотим, чтобы наш голос отчаяния был услышан в мире.
И еще на одном серьезном вопросе я хочу остановиться, говорит Апесанах Квот. Индейцы всегда жили природой. Реки, леса, долины — наша стихия. Но над нами нависла еще одна угроза. Федеральные власти пытаются отравить даже те малопригодные для жизни земли, на которые нас согнали. Несколько лет назад в районе Ханфорд, в штате Вашингтон, где проживает индейское племя якона, стали сбрасывать радиоактивные отходы. Происходит это и в других местах индейских поселений. Эти районы отдалены от жизненных центров и, по мнению федеральных чиновников, не представляют опасности для «белого населения Америки». Но это смертельная опасность для нас, индейцев! Уже болеют люди, страдают многие женщины, лишившиеся способности к деторождению. Очередь дошла и до нас, индейцев племени меномини, живущих в Висконсине. Наши земли тоже хотят превратить в кладбище ядерных отходов, а следовательно, в кладбище нашего племени. Но мы заявили федеральным властям: у нас нет иного выхода, кроме активной борьбы. Мы будем вести ее, чтобы спасти наши жизни, жизнь наших детей.
Многое, отметил в заключение индейский лидер, очень многое мне хотелось бы рассказать президенту. Но двери Белого дома так и остались закрытыми для нас.
Опубликовано в книге: Корявин Л.А. Тысяча и один день в Америке. М.: Известия, 1990.
Леонид Алексеевич Корявин (1929—1996) — советский и российский журналист-международник.