Карл Радек

Термидорианская опасность и оппозиция^[1]

Карл Радек Художник Юрий Анненков

1. Что такое термидорианская опасность?

Термидорианская опасность в СССР — это опасность победы капитализма не путем низвержения власти рабочих и крестьян вооруженной интервенцией мировой буржуазии, и не путем восстания капиталистических элементов, а через медленное сползание Соввласти с рельс пролетарской политики на путь мелкобуржуазной[2]. Называя эту опасность перерождения термидорианской, никто не предполагает, что должны повториться те же самые события, которые разыгрались во время французской революции. Сравнение это подчеркивает, что, как во французской революции, силы, остановившие ее развитие, вышли из партии якобинской, стоявшей во главе революции, точно также в партии большевистской, возглавившей октябрьский переворот, могут найтись силы, пытающиеся повернуть колесо истории назад к капитализму.

2. Допустимо ли указывать на термидорианскую опасность?

Само собой понятно, что если она существует, то не только допустимо на нее указывать, но указывание на нее является прямой обязанностью всякого пролетарского революционера. Первый в наших рядах, кто начал указывать на нее, был Ленин. Использовав вылазку Устрялова весной 1922 г.[3], Ленин, по вопросу «Что такое новая экономическая политика большевиков — эволюция или тактика?», поставил вопрос следующим образом:

«Так поставили вопрос сменовеховцы: советская власть строит какое государство? Коммунисты говорят, что коммунистическое, уверяя, что это — тактика... Большевики могут говорить, что им нравится, а на самом деле это не тактика, а эволюция, внутреннее перерождение. <...> Такие вещи, о которых говорит Устрялов, возможны. История знает превращения всяких сортов. Полагаться на убежденность и преданность и прочие превосходные душевные качества — это вещь в политике совсем несерьезная...» (Н. Ленин, Собр. соч., Т. XVIII, ч. 2, сс. 41—42).

На факты и возможности, на которые указывал Ленин, указывали часто меньшевики, эсеры и буржуазная печать[4]. Разница между ними и Лениным состояла в том, что они, указывая на подобные тенденции (стремления), делали это, чтоб почерпнуть из них силу для борьбы за возврат капитализма, Ленин же указывал на опасность перерождения, дабы предостеречь пролетариат и мобилизовать все революционные силы для борьбы с этой опасностью. Кто против коммунистов, указывающих на опасность перерождения, приводит цитаты из меньшевистской печати, дабы доказать сходство оппозиции с меньшевиками или эсерами, тот доказывает только, что он сам пособник термидорианских стремлений[5]. Ибо в большей еще мере, чем французские термидорианцы, термидорианство в русской революции принуждено скрывать свой отход от пролетарской революции, дабы его тем легче совершить. Десять лет пролетарской революции, громадное распространение учения Ленина обострили внимание народных масс и делают необходимым прикрывать всякое отступление от ленинизма, от пролетарской революции цитатами из Ленина. Только под прикрытием революционных фраз термидорианские тенденции могут завершить свое дело.

3. В чем выражаются термидорианские тенденции в ВКП(б)?

а) Первым признаком термидорианских тенденций является стремление поощрять развитие производительных сил, независимо от их характера: социалистического или капиталистического[6]. Страна, обнищалая благодаря империалистской и гражданской войнам, живет еще в величайшей бедности. Она — одна из самых отсталых стран в Европе. Многие думают потому, что если у нас не хватает сил для того, чтобы в короткий срок обогатить ее путем социалистического хозяйства, то надо поощрять всякое стремление к поднятию хозяйства. Ежели, например, у нас не хватает сил, чтобы в достаточно быстром темпе строить государственные фабрики, то надо сдать по возможности много концессий иностранным капиталистам на постройку фабрик. Правильно ли это?

Если бы иностранные капиталисты построили больше фабрик, чем их находится в руках рабочего государства, то они стали бы экономически так сильны в СССР, что могли бы сбросить власть рабочих или, по крайней мере, могли бы принудить ее считаться полностью с их капиталистическими интересами. То же самое имело бы место, если бы СССР, взамен за крупные займы, пошел бы в кабалу к капиталистам. Ленин учил нас, что концессии могут принести нам известную пользу, но он допускал их только в таких размерах, чтобы они не угрожали рабочей власти. Таково же было его отношение к займам.

Опыт показал, что иностранные капиталисты не очень-то спешат брать у нас концессии и давать нам взаймы. Но та же самая опасность, которая угрожала бы нам от чрезмерного развития концессий и от золотой веревки займов, угрожает нам от развития капиталистических элементов в СССР.

Основой развития капиталистических элементов в СССР является кулак. Кулаков в СССР миллионы. Кулак не крупный капиталист, а мелкий. Но из мелких капиталистов могут вырасти крупные. Делая зависимыми от себя миллионы батраков, мелких крестьян, кулак может стать силой опасной для рабочей власти. Ему навстречу растет в городе нэпман, буржуазная интеллигенция, враждебная социализму[7]. Если кулак не встретит решительного отпора со стороны пролетарского государства, то он создаст угрозу рабочему государству. Кто, поэтому, хочет поощрять развитие кулацкого хозяйства, тот подготовляет переход на капиталистические рельсы, независимо от того, допускает ли он развитие кулака во имя увеличения экспорта, или во имя надежды, что кулак будет помещать свои деньги в наших банках и таким образом «врастать в социализм». Все, кто недооценивает кулацкую опасность в партии, кто кричит о перебеднячивании, кто требует поощрения «хозяйственного мужичка», «товарного мужика», все, кто называет бедноту лодырем, являются в партии нашей представителями, сознательно или несознательно, термидорианских тенденций[8].

б) Представителями термидорианских тенденций являются так же те, кто, стремясь к развитию госпромышленности, не заботится об участии пролетариата в руководстве промышленностью и о постоянном улучшении положения рабочих.

Госпромышленность наша по типу социалистическая, ибо она принадлежит не частным элементам, а пролетарскому государству[9]. Развитие нашей промышленности — главная база победы социализма. Ибо только при помощи средств, доставляемых промышленностью — тракторы, электричество и т. д. — мы можем социалистически организовать сельское хозяйство, т. е. перейти от частного хозяйства мелких собственников к коллективной обработке земли. Но действительное развитие социалистической промышленности возможно только тогда, когда вся рабочая масса будет принимать участие в этом строительстве, а не только горсть ее представителей, посланных в хозяйственные органы рабочего государства, выдвинутых на посты красных директоров и т. д. Кто не считается с производственными совещаниями и не развивает их, кто оттирает фабзавкомы, кто преследует на фабрике фабкора за его критику фабричного режима, тот убивает заинтересованность рабочего в социалистическом строительстве. Он этим не только замедляет темп социалистического строительства, но ослабляет силу обороны нашего социалистического строительства рабочим классом. Рабочий судит о характере нашей промышленности не на основе общих определений, а на основе того, чувствует ли он себя хозяином на фабрике, или безвольным орудием. Без рабочей демократии на фабрике нет социалистической фабрики[10].

То же самое значение имеет беззаботность насчет положения рабочих.

Страна еще очень бедна, уровень ее жизни нищенский. Это наш рабочий великолепно понимает. Но он не понимает, когда экономничают расчет на охрану труда[11], когда режим экономии выражается не в экономии на автомобилях, администрации, а в экономии на искусственном обрезывании зарплаты, при помощи снижения расценок, выжимания пота. Рабочий требует, чтобы рост промышленности сопровождался ростом его благополучия. Требуя это, он не защищает какие-то особые «цеховые» интересы, а защищает интересы социалистического развития. Ибо без здорового и культурного рабочего нет социалистической промышленности.

Хозяйственники, мнящие себя хозяевами на фабрике, не понимающие, что только совместно с рабочей массой можно поднять социалистическую промышленность, профессионалисты[12], забывающие, что они обязаны, во имя социалистического строительства, бороться за развитие рабочей демократии на фабриках, за здоровье и поднятие культурного уровня рабочих, профессионалисты погонялы и подпевалы фабричной администрации — являются представителями термидорианских тенденций, ибо они убивают живую связь рабочего класса с развитием госпромышленности, этого экономического стержня рабочей власти.

в) Кто допускает в органы нашей власти представителей кулака, нэпмана сменовеховской интеллигенции — тот представитель термидорианства. Кулак представляет незначительный процент нашего населения, но несмотря на это, нельзя впускать его в Советы, ибо будучи богатым и держа в зависимости от себя значительную часть бедноты, он может захватить самые низовые органы нашей власти. Сменовеховская интеллигенция говорит слащавые речи в честь Советов, но ее стремление — медленно захватить один кусок власти за другим для того, чтобы направить нашу политику по руслу капитализма. Впускать ее в советские органы означает давать ей возможность смычки с кулаком, возможность представлять его интересы.

Существуют ли тенденции к допущению в наши органы кулака, сменовеховца и т. д.? Да, они существуют. Достаточно указать на расширение выборных прав кулаков в сельсоветы и на крики против «перебеднячивания», когда, под влиянием критики оппозиции, это было отменено. Достаточно указать на то, что в то же самое время, когда из ВЦИКа были удалены старые рабочие коммунисты Евдокимов[13] и Сапронов[14], туда был выбран кулацкий политик, кадет-кооператор Садырин[15].

г) Представителями термидорианских тенденций являются те, кто уничтожает внутрипартийную демократию внутри ВКП[16]. ВКП является стражем и главным орудием диктатуры пролетариата. Без организации рабочих-передовиков и бедноты нет диктатуры пролетариата. Ибо народная масса нуждается для соцстроительства и защиты диктатуры в руководителях. Но ВКП это не совокупность комитетов, а думающая, разбирающаяся во всех делах рабочая масса, действующая не на ос[новании][*] воодушевления. Миллион членов партии не может быть машиной, пускаемой в движение приказами сверху. ВКП живет и развивается, если ее члены думают, рассуждают, решают собственным мозгом. Кто хочет заменить эту постоянную работу мысли и чувств переработкой решений, принятых руководящими органами без участия массы, которой полагается готовые решения изучить; кто запрещает критику в ВКП — тот создает на месте живой ВКП — стража диктатуры, борца за социализм — одну видимость. Такая ВКП не причинит своему ЦК никаких забот. Она будет голосовать единодушно, но от нее уйдут лучшие рабочие, она станет скопищем карьеристов, подхалимов и людей, видящих в партбилете охрану от безработицы.

Такая ВКП не будет в состоянии не только руководить строительством социализма, но не будет иметь сил защищать диктатуру пролетариата, ибо не будет иметь достаточно умелых, самоотверженных сил, способных повести за собой рабочие и крестьянские массы в случае опасности. Борьба за внутрипартийную диктатуру является поэтому борьбой против термидорианских тенденций[17].

д) Кто ставит партийные учреждения выше партии[18], тот очищает путь для термидорианства.

Партия есть боевая организация передовиков пролетариата. Только она может защитить диктатуру пролетариата. Руководящие органы партии, уездный, губернский, центральный комитет имеют столько революционной силы, сколько ее есть в партии. Даже если бы руководящие учреждения в партии состояли без исключения из лучших коммунистов, то одни они бессильны проводить дело революции. Если руководящие учреждения партии оторвались бы от партии, то это было бы уже признаком величайшей опасности. Для того, чтобы защищать революцию, незачем отрываться от партии, ставить себя над партией. Отрыв от партии означал бы их стремление заменить политику защиты рабочей диктатуры — политикой уступок другим классам, политикой соглашения с ними. Наша партия есть партия власти. Нет партий, оторванных от классов. Если власть отрывается от партии рабочего класса, то она сползает к другим классам[19].

Есть ли такие стремления в нашей партии? Да, они есть. Эти стремления выражаются в том, что секретари ячеек и местных организаций более зависят от ЦК, чем от массы членов партии в том, что они подавляют всякую критику членов партии, направленную против себя, что Съезды партии, вопреки статусу, не созываются ежегодно, что ЦК партии ставится политбюро партии перед завершенными фактами в самых основных политических вопросах, в том, что генеральный секретарь партии имеет власть, какой не требовал для себя никогда даже Ленин. Высшее выражение эти тенденции нашли в заявлении генсека партии Сталина: что руководящие кадры партии могут быть сняты только гражданской войной. Если принять это заявление всерьез, не как выражение бюрократического хвастовства, — то оно означало бы, что партия не сможет сменить своего ЦК, что он является не органом передовиков рабочих, что он диктует политику партии, что партия не существует. Если же не существует партия, то диктатура пролетариата находится без меча, без защиты, что характер власти зависит от доброй воли руководителей партии. Тогда путь к перерождению власти открыт, ибо Ленин сказал: «История знает превращения всяких сортов. Полагаться на убежденность и преданность и прочие превосходные душевные качества — это вещь в политике совсем несерьезная...» (Ленин, Собр. соч., т .XVIII, ч. 2, сс. 41—42.)

е) Кто стремится к сделке с международным капиталом за счет основ пролетарской диктатуры, тот пособник термидорианских стремлений[20]. Ленин учил нас понимать, что пролетарская диктатура в капиталистическом окружении принуждена маневрировать, т. е. делать известные, временные, частичные уступки международному капитализму, но он знал и указывал на предел этих уступок. Этим пределом были экономические и политические основы диктатуры. СССР могла бы не только признать долги, но даже уплачивать известные проценты от долгов для того, чтобы откупиться от войны, или получить займы. Но кто бы предлагал от имени СССР уплачивать проценты от долгов в размерах, задерживающих рост нашей госпромышленности, тот был бы термидорианцем, ибо без развития нашей госпромышленности нельзя сохранить рабочую власть.

СССР может для борьбы с товарным голодом допускать в известном количестве иностранные товары, даже производимые нашей промышленностью[21], но кто предлагает отменить монополию внешней торговли, тот термидорианец. Ибо монополия внешней торговли есть страж развития нашей социалистической промышленности[22]. Наша социалистическая промышленность производит еще в 2-3 раза дороже иностранной. Надо стремиться к понижению себестоимости путем рационализации, поднятия производительности труда, но кто бы лишил нашу промышленность защиты монополии внешней торговли, тот убил бы ее.

Кто для мира с иностранными капиталистами выступает против самозащиты пролетарского государства при помощи красного террора, или требует во имя сделки с иностранным капиталом расширения выборных прав нетрудовых элементов, тот работает над перерождением нашей власти.

Такие элементы у нас в партии есть.

ж) Кто ослабляет международный характер нашей революции, тот пособник термидорианских тенденций. СССР родился благодаря международному кризису капитализма, вызванного империализмом и империалистской войной. Построить социалистическое общество мы сможем только при помощи технических сил, которые даст нам в избытке победоносная революция на Западе. До момента ее победы отстоять пролетарскую диктатуру мы можем только при помощи революционных движений рабочих всего мира и колониальных народов Востока. Только поддерживая эти движения мы создаем защиту диктатуры пролетариата вне ее пределов. Кто советует нам отказаться от поддержки революции на Западе и Востоке, кто за счет этой поддержки пытается добиться мира с капитализмом, тот ослабляет пролетарскую диктатуру и открывает двери буржуазному перерождению. Национальное самоограничение пролетарской революции есть верный признак термидорианства, какими бы фразами он ни прикрывался[23].

4. Переродилась ли термидориански наша партия?

Мы указали на главные тенденции к термидорианскому перерождению, которые существуют в нашей партии и отражают стремление к перерождению нашей власти, существующие в нашей стране среди мелкой буржуазии города и деревни и поддерживаемые мировым капиталом. На которые звенья нашей партии действуют наиболее эти термидорианские влияния? Они наиболее сильны среди мещанских элементов, пришедших в нашу партию после захвата власти. Часть этого слоя сражалась искренне против власти помещиков, против интервенции, но не связаны достаточно с рабочим классом, чтоб бороться серьезно за социализм, чтоб рисковать своим благополучием во имя международной революции. Часть же принадлежит к партии, как партии господствующей — во имя карьеры и привилегий. Эти тенденции рождаются среди наших государственных бюрократов, даже пролетарского происхождения, не видящих дальше носа, принимающих временную передышку, предоставленную нам капитализмом, за мир и приспособляющихся к капиталистическому окружению. Они растут среди хозяйственников, соприкасающихся с нэпманами и увлекающихся развитием производительных сил без учета их классового характера. Эти тенденции пробивают себе путь к части профессиональной бюрократии, которая, запуганная трудностями улучшения положения рабочего класса — отказывается от борьбы за эту цель и становится частью хозяйственного аппарата. Они находят приступ[24] к части партийной бюрократии в земледельческих частях страны, где нет городского пролетариата и где, как в Сибири или Северном Кавказе, легче управлять, потворствуя кулаку, чем борясь против него. Они растут из мелкобуржуазной молодежи, которая не знала борьбы с капитализмом и поэтому сбивается на всякого рода доморощенные теории социализма, частью которого для них является и отечественный кулак, если он только не поднимает восстаний. Сказанного достаточно, чтобы было ясно, что опасность термидорианского перерождения идет от мелкобуржуазного сектора нашей партии, насчитывающего сотни тысяч членов и находит самое сильное выражение в нашей государственной, хозяйственной, профессиональной и отчасти партийной бюрократии[25].

Переродилась ли наша партия? Нет, она не переродилась. Основа нашей партии пролетарская[26] и она еще не вступила в решительный бой с термидорианскими тенденциями. Она даже не видит их в полном размере, ибо они не смеют еще выступить с открытым забралом, с развернутой программой, они живут разрозненные, действуя тишком, неосознанные и неосознавшие. Если рабочий класс и его передовики поймут опасность, они справятся с ней. ЦК нашей партии должен руководить этой борьбой, он ею не руководит, ибо в рядах его правой части термидорианские тенденции находят своих защитников[27].

5. Борьбу с термидорианской опасностью надо вести с полной решительностью. Всякие попытки успокоить партию, что дело идет не об общем стремлении, а о ряде частичных ошибок, увеличивает только опасность, ибо усыпляет бдительность рабочих масс[28]. Общая тенденция это есть сумма частичных ошибок, разных поползновений и стремлений. Опасность легче всего побороть, когда она в начале. Когда она вырастет, осознает себя, выработает программу, то при значении постов, мест, занимаемых представителями термидорианских тенденций во всех областях нашей политической и экономической жизни, может быть потом чересчур поздно. Внезапный нажим кулацких движений или опасность войны может сразу привести к громадному усилению термидорианской опасности. Борьба, к которой призывает оппозиция, будет победоносной только тогда, когда ее поведет объединенными силами масса рабочих членов партии. На знамени этой борьбы должны быть начертаны следующие лозунги:

Союз пролетариата с беднотой и середняком против кулака.

За рабочую демократию на фабрике. За улучшение положения рабочего класса.

За внутрипартийную демократию.

За международный характер нашей революции.

За ленинизм.

Июнь 1927

[*] В документе пропуск. — Прим. сост.

Комментарии

[1] Мы публикуем этот текст не потому, что разделяем взгляды автора, а потому, что считаем своим долгом воспроизвести первые аргументированные тексты, определившие сталинизм как Термидор. Смысл публикуемого текста К. Б. Радека именно таков, несмотря на всю осторожность (или трусость) автора, который нигде прямо не написал о сталинской группе в руководстве ВКП(б) как термидорианской, а постоянно употреблял обтекаемые выражения «термидорианская опасность» и «термидорианские тенденции». Впрочем, поскольку текст (не опубликованный тогда, но доступный внутрипартийной оппозиции в копиях) был написан в 1927 г., т. е. в первый год термидорианского переворота 1927—1937 гг., трудно бросить этот упрек Радеку, т. к. в самой большевистской партии еще существовали и противоборствовали термидорианское и «якобинское» крылья.

[2] Поскольку К. Радек, разумеется, понятия не имел о суперэтатизме и о том, что может быть Термидор без возвращения к капитализму (см.: Национальный революционный процесс: внутренние закономерности и этапы), что возможна победа мелкобуржуазной политики без немедленного восстановления капитализма в силу того, что Термидор — надстроечное явление (как и в Великой французской буржуазной революции), он, естественно, мыслил в категориях «либо социализм — либо капитализм», даже не замечая, что, во-первых, сам не разделяет теорию построения социализма в одной стране, а во-вторых, что Термидор в Великой французской революции тоже вовсе не вел к восстановлению феодализма.

[3] Идеолог сменовеховства и национал-большевизма Н. В. Устрялов в своей нашумевшей статье «Путь Термидора» и последующих текстах отождествил нэп с Термидором. В данном случае Радек ошибся с датой: «термидорианские» тексты Устрялова относятся к 1921 г.

[4] Действительно, о Термидоре в Русской революции 1917 г. первыми заговорили меньшевики — почти сразу после Октября, то есть после того, как они лишились власти. Но в устах меньшевиков «Термидор» был просто ругательством из социалистического партийного жаргона — чем-то нехорошим, контрреволюционным, но вышедшим из революции. Единственная попытка как-то обосновать «термидорианство» большевиков принадлежит Ю.О. Мартову и выглядит довольно нелепо: для Мартова Термидор — это прекращение революционной демократии, т. е. революционная диктатура. Очевидно, Мартов забыл, что и власть якобинцев была революционной диктатурой. Эсеры клеймили большевиков как «термидорианцев» за Брестский мир. Буржуазная (кадетская) печать увидела начало Термидора в Кронштадтском мятеже 1921 г.

[5] Прямой (хотя и без имен) выпад в адрес групп Сталина и Бухарина, так как именно они в конце 1926 — первой половине 1927 г. развернули кампанию травли оппозиции, отождествив заявления оппозиционеров (обычно устные, а не письменные и не в официальных документах оппозиции) о термидоризации с поисками Термидора в СССР в эмигрантской прессе.

[6] Этот тезис был прямо заимствован К. Б. Радеком у старого большевика (члена партии с 1907 г., члена ЦК) П. А. Залуцкого, который, обеспокоенный термидорианскими тенденциями, счел нужным довести свою точку зрения до Политбюро. Результат был для него неожиданным: на XIV съезде ВКП(б) над Залуцким было устроено форменное судилище, и вскоре он был снят с поста секретаря Ленинградского губкома. Позже Залуцкий примкнул к троцкистам. В 1937 г., естественно, был уничтожен.

[7] Радек здесь, конечно, употребляет термин «интеллигенция» так, как тогда было общепринято. То есть он не различает интеллигенцию и интеллектуалов — и говорит здесь именно об интеллектуалах, так как интеллигенты не могут не придерживаться социалистических взглядов (хотя совсем не обязательно марксистских).

[8] Очередной прямой выпад (без указания имен) против Сталина, Бухарина и поддерживавших их групп.

[9] Как видим, Радек здесь отождествляет государственную собственность с социалистической — вразрез с объяснениями Ленина, какие именно экономические уклады присутствовали тогда в советском народном хозяйстве.

[10] Очевидно, этот тезис взят Радеком у группы Сапронова (см. комментарий 14), объединявшей бывших членов «Рабочей оппозиции» и бывших членов группы «Демократического централизма» (децистов). Следует иметь в виду, что к лету 1927 г. сапроновцы уже были уверены, что термидорианский переворот в СССР совершился.

[11] Т. е. экономят на охране труда. Надо учитывать, что русский язык не был для Радека не только родным, но даже и вторым языком, поэтому «стилистические шероховатости» в тексте неизбежны.

[12] Т. е. профсоюзные работники.

[13] Евдокимов Григорий Еремеевич (1884—1936) — видный советский партийный и государственный деятель. По профессии — матрос речного флота. Член РСДРП с 1903 г., неоднократно арестовывался, в 1915 г. выслан в Верхоленский округ, откуда бежал. Участник Октябрьской революции в Петрограде, участник Гражданской войны, один из руководителей Союза коммун Северной области. В 1922—1925 гг. — председатель Петроградского Совета профсоюзов, с 1925 по 1927 г. — член Президиума ЦИК СССР, в 1923—1927 гг. — секретарь ЦК ВКП(б), в 1926 г. — член Оргбюро ЦК. В 1925—1926 гг. — первый секретарь Ленинградского губкома ВКП(б). Активный деятель «новой оппозиции», а затем — «объединенной оппозиции». В 1926 г. снят с должности первого секретаря губкома, выведен из Оргбюро и Секретариата ЦК, а в 1927 г. — из ЦК ВКП(б), на XV съезде ВКП(б) исключен из партии. В 1928 г. «разоружился перед партией» и был восстановлен в ее рядах, занимал ответственные хозяйственные посты, вплоть до должности начальника Главного управления Наркомата пищевой промышленности СССР. В 1934 г., после убийства Кирова исключен из партии и арестован. В 1935 г. на показательном процессе «Московского центра» осужден на 8 лет заключения. В 1936 г. по делу «Объединенного троцкистско-зиновьевского центра» приговорен к смертной казни и расстрелян. Восстановлен в партии и реабилитирован в 1988 г.

[14] Сапронов Тимофей Владимирович (1887—1937) — один из лидеров группы «Демократического централизма», а затем — «левой оппозиции». По профессии — маляр. Участник революционного движения с 1905 г., член РСДРП(б) с 1912 г. Председатель Моссовета в 1917—1919 гг., председатель Харьковского губревкома и губисполкома в 1920 г., в 1921—1922 гг. — член ЦК РКП(б), с 1921 г. — заместитель председателя ВСНХ, председатель Малого Совнаркома (до 1925 г.), член Президиума и секретарь ВЦИК (до 1924 г.), председатель президиума и секретарь ВЦСПС в 1924—1925 гг. В 1920—1921 гг. — один из лидеров децистов, в 1923—1924 гг. — один из вождей «левой оппозиции», с 1926 г. — лидер группы сапроновцев (совместно с В. М. Смирновым; группа исключена из ВКП(б) на XV съезде партии в 1927 г., Сапронов отправлен в ссылку). В 1935 г. арестован по делу «контрреволюционной децистской организации», осужден на 5 лет заключения, повторно арестован в тюрьме в 1937 г., приговорен к высшей мере наказания и расстрелян. Реабилитирован в 1990 г.

[15] Садырин Павел Александрович (1877—1938) — депутат I Государственной думы, член фракции кадетов, по специальности — техник-агроном. В 1916—1917 гг. — член ЦК партии кадетов. В 1917 г. был одним из основателей кооперативного Московского народного банка. В советский период был председателем Всероссийского закупочного союза сельскохозяйственной кооперации (Сельскосоюза), затем членом правления Госбанка. В середине 1920-х гг. введен в ЦИК СССР. В 1931 г. осужден по делу «Трудовой крестьянской партии» на 10 лет лагерей, освобожден досрочно. Повторно арестован в 1938 г. По обвинению в «антисоветской агитации и участии в контрреволюционной организации» приговорен к высшей мере наказания и расстрелян. Реабилитирован в 1963 г.

[16] Еще один тезис, заимствованный Радеком у сапроновцев, а теми напрямую унаследованный от децистов.

[17] Очевидно, описка Радека. Он хотел написать либо «борьба за внутрипартийную демократию», либо «борьба против внутрипартийной диктатуры».

[18] Еще один тезис, заимствованный у сапроновцев. Впрочем, слова о «бюрократическом перерождении» к этому моменту стали уже привычным тезисом и для представителей троцкистской оппозиции.

[19] Хотя эти классы не названы, понятно, о ком ведет речь Радек: о сельской мелкой и средней буржуазии (кулаке) и о новой городской буржуазии (нэпмане).

[20] Как ни смешно, первым, кто увидел термидорианство в политике большевиков, направленной на установление «нормальных» экономических отношений с капиталистическим миром, был Устрялов (см. комментарий 3). Критика оппозицией отказа от непосредственной ставки на мировую революцию была заклеймена сталинцами и бухаринцами как «устряловщина».

[21] Т. е. товары, аналогичные тем, которые производятся в СССР.

[22] См. комментарий 9.

[23] Еще один прямой выпад (без называния имен) в адрес Сталина и Бухарина, так как именно они предложили «теорию» построения социализма «в одной, отдельно взятой стране».

[24] Подступ. См. комментарий 11.

[25] Здесь Радек впервые фиксирует тот факт, что ВКП(б) утратила свой пролетарско-интеллигентский характер и стала в значительной степени мелкобуржуазной (в первую очередь крестьянской) партией, а также — пусть и без теоретического обоснования, — что психологически бюрократ есть мелкий буржуа.

[26] Свидетельство недостаточной диалектичности мышления Радека. Пролетариат — это диалектическая пара буржуазии, ее отрицание в диалектическом единстве. В 1927 г. пролетариата в СССР по сути уже не было: большинство рабочих было наемными работниками на службе не у буржуазии, а у государства, с которым они были связаны отношениями личной внеэкономической зависимости, к тому же государства, правящая партия в котором считала себя выразителем интересов рабочего класса и проводила (пусть непоследовательно) политику, учитывавшую интересы этого класса. Ситуацию несколько затушевывало наличие нэпманов, на которых работало меньшинство рабочего класса, но и эти рабочие уже не были пролетариями, так как советское государство патронировало их и заставляло нэпманов выполнять советские законы, покровительствовавшие рабочим, а не частному капиталу.

[27] Следующий выпад против групп Сталина и Бухарина («правых» по тогдашней терминологии).

[28] Группа Сталина старалась, по возможности, заглушить дискуссию о Термидоре и не привлекать внимание даже к самому термину «Термидор». Так, в постановлении о снятии с должности и выводе из ЦК П. А. Залуцкого слово «Термидор» вообще отсутствовало, хотя именно из-за этого слова Залуцкий и пострадал!

Опубликовано в книге: Архив Троцкого. Коммунистическая оппозиция в СССР. 1923–1927. Т. 3. Нью-Йорк: Chalidze Publications, 1988.

Комментарии Александра Тарасова.

Карл Бернгардович Радек (Кароль Собельсон) (1885—1939) — австро-венгерский революционер, деятель международного коммунистического движения, большевик, советский политический деятель, журналист.