Фрагменты событий
11 сентября, 6:20 утра
…Президенту Альенде, находившемуся в своей резиденции на улице Томаса Моро[1], позвонили и сообщили о начавшемся военном перевороте. Альенде немедленно переводит свою личную охрану в состояние полной боевой готовности и принимает решение переехать во дворец «Ла Монеда» для того, чтобы со своего поста, с поста президента республики, защищать правительство Народного единства. Его сопровождает личная охрана из 23 вооруженных бойцов. Они прибывают во дворец в 7:30 утра…
Президент в сопровождении охраны вошел во дворец «Ла Монеда» через главный вход.
Во дворце президент собрал людей и объявил им о всей серьезности и опасности сложившегося положения и о своем решении бороться до смерти, защищая законное правительство Чили от фашистского переворота. Он проверил наличный боевой состав, имевшийся в распоряжении, и дал первые указания по защите дворца «Ла Монеда».
Семь человек из отдела расследований приехали во дворец, чтобы присоединиться к защитникам правительства. Между тем карабинеры оставались на своих местах, а некоторые вооружились для того, чтобы защищать здание. Личной охране президента, стоявшей у входа в его кабинет, было дано указание не впускать никого с оружием, чтобы избежать актов предательства.
В течение часа президент трижды обращался к народу по радио, подтверждая свое намерение сопротивляться.
В 8:15…
Фашистская хунта по телефонам экстренной связи дворца угрожает президенту, требуя от него сдаться и покинуть свой пост, и сообщает, что предоставляет ему воздушный транспорт, чтобы он мог вылететь из страны[2]. Президент отвечает им, что они — «главные предатели, какие только бывают», им «не понять людей чести», и с негодованием отвергает предложенный ультиматум.
Президент проводит в своем кабинете короткую встречу с прибывшими во дворец высокопоставленными чиновниками из корпуса карабинеров. Они, движимые трусостью, сразу же отказываются защищать правительство. Президент с презрением выгоняет их… В «Ла Монеду» приезжают три военных адъютанта[3]. Альенде объясняет им, что сейчас нет смысла надеяться на военных, и просит их покинуть дворец.
Через несколько минут после того, как высокопоставленные чиновники и адъютанты покинули дворец, заместитель начальника гарнизона карабинеров, подчиняясь указаниям руководства[4], просит одного карабинера обежать здание и передать членам гарнизона приказ о выходе из дворца. Те немедленно начинают покидать «Ла Монеду», унося с собой часть оружия. То же самое произошло и с бронеавтомобилями карабинеров, которые до этого момента находились на оборонительных позициях.
Десять карабинеров в сопровождении человека, у которого находился приказ об отходе, спускались по главной лестнице и уже подходили к выходу, как вдруг они схватили свои винтовки и попытались открыть огонь по Альенде, но были вынуждены бежать, попав под обстрел личной охраны президента…
В это время министры, их заместители, советники Альенде, дочери президента Беатрис и Исабель и другие защитники правительства Народного единства решают остаться во дворце, чтобы быть вместе с президентом в эти тяжелые часы.
|
|
В 9:15 утра…
Первые выстрелы по дворцу. Отряды фашистов, передвигаясь по улицам, обстреливают с фасада кабинет президента. Численность бойцов, защищавших дворец, не превышала 40 человек. Президент приказывает открыть огонь и сам стреляет по фашистам. Те отступают с большими потерями.
Тогда фашисты вводят в бой танки… Из президентского кабинета из базуки открыт огонь по танку, который стоял рядом с парадным входом. Танк выведен из строя. Два других танка открывают огонь по кабинету президента. Президент обегает боевые позиции, помогает защитникам дворца и ободряет их. Тяжелый бой продолжается еще час, за этот час фашистам не удается продвинуться ни на дюйм.
В 10:45…
Президент собирает министров, их заместителей и советников в зале Тоэски[5]… И объясняет им, что для дальнейшей борьбы понадобятся и командующие, и кадровый состав, поэтому все те, у кого нет оружия, должны покинуть дворец, а те, у кого оно есть, должны продолжать бой, оставаясь на своих боевых позициях.
Бой возобновляется. По телефонам экстренной связи разъяренные фашисты предъявляют новый ультиматум, угрожая, что если защитники дворца не сдадутся, начнется атака с воздуха.
В 11:45…
Президент встречается с дочерями и еще с девятью женщинами, находившимися в тот момент во дворце, и настоятельно убеждает их в том, что они должны покинуть «Ла Монеду»… Он обращается к осаждающим дворец с предложением объявить трехминутное перемирие, чтобы эвакуировать женщин. Фашисты отказываются. Их войска начали отходить от дворца, чтобы подпустить самолеты и провести атаку с воздуха. В этот момент в боевых действиях возникла короткая «передышка», которая и позволила вывести женщин из здания.
Примерно в 12 часов…
Начинается атака с воздуха. Первые ракеты, пробив крышу, разорвались в зимнем дворике, который находится в центре «Ла Монеды». Атаки с самолетов повторяются одна за другой, наполняя здание дворца дымом и токсичными газами. Президент отдает приказ собрать все противогазы… Он призывает бойцов твердо противостоять бомбардировке… «Так пишется первая страница этой истории. Мой народ и [Латинская] Америка допишут остальное».
  |
В то время как президент перевозил боеприпасы из оружейного склада[6], атака с воздуха возобновилась. От одного из взрывов разбилось окно, рядом с которым стоял президент, отлетевшие осколки ранили его в спину. Это было первое ранение Альенде… Пока ему оказывали медицинскую помощь, президент приказал продолжить перевозку оружия и не прекращал беспокоиться о судьбе каждого товарища.
Через несколько минут фашисты возобновляют действия, сочетая воздушные налеты с атаками артиллерии, танков и пехоты. По словам очевидцев, грохот, шрапнель, взрывы, дым и ядовитые газы превратили дворец в настоящий ад… Во дворце начинается пожар… Президент приказывает дать отпор массированной атаке фашистов всеми имеющимися средствами…
Президент сам взял в руки базуку, направил ее на танк, который без остановки стрелял по дворцу, и вывел его из строя прямым попаданием. Тут же другой защитник дворца вывел из строя третий танк.
Фашисты вводят в бой новые бронемашины, войска и танки. Президент вместе с бойцами спускается на первый этаж, чтобы воспрепятствовать попытке фашистов проникнуть внутрь здания.
Тут мятежники прекращают огонь в этом секторе и настоятельно требуют двух парламентеров от правительства. Президент посылает Флореса, генерального секретаря правительства, и Даниэля Вергару, заместителя министра внутренних дел. Они вышли из «Ла Монеды» и направились к джипу, который стоял напротив дворца. Все это происходило примерно в час дня. Флорес и Вергара разговаривают со старшим офицером… Когда они возвращались во дворец и находились уже рядом с входом, из джипа по ним открыли огонь, Флореса ранили в правую ногу, а Даниэля Вергару – несколькими выстрелами в спину, после чего тот упал, но его успели подхватить товарищи под огневым прикрытием других защитников дворца.
Фашисты вновь потребовали через парламентеров сдаться, обещав предоставить президенту и бойцам возможность покинуть дворец и вылететь туда, куда они захотят. Президент тут же заявил о своем решении бороться до последней капли крови, выразив таким образом не только свое желание, но и желание всех героических защитников дворца. С первого этажа они отражали атаки со стороны Моранде[7], парадный вход в «Ла Монеду» в это время практически уже был разрушен.
Примерно в 13:30…
Президент для проверки боевых позиций поднимается на верхний этаж. Многие защитники дворца, оборонявшиеся на этом этаже, погибли либо от осколочных ранений, либо от взрывов и сильных ожогов. Журналист Аугусто Оливарес[8] поразил всех своим геройским поведением. Он получил тяжелые ранения, был тут же внимательно осмотрен и прооперирован, но когда его хотели уложить в постель, Оливарес с пистолетом в руке снова занял свою боевую позицию на втором этаже рядом с президентом.
 |
В 13:30 фашисты заняли первый этаж дворца. Защита концентрируется на верхнем этаже и продолжает бой. Примерно в 14:00 фашистам удается занять угол верхнего этажа. Президент вместе с несколькими товарищами возводил баррикады на углу в Красный зал. Продвигаясь к месту, в котором фашисты прорвали оборону, он получает огнестрельное ранение в живот, сгибается от боли, но не выходит из боя. Опираясь на кресло, он продолжал стрелять по фашистам, которые уже подошли на расстояние нескольких метров, до тех пор, пока от второго ранения в грудь не упал и, уже умирающий, не был изрешечен пулями.
Увидев, как президент падает, бойцы из его личной охраны контратакуют и отбрасывают фашистов к главной лестнице. Тогда, в самый разгар битвы, осуществляется жест, исполненный необычайного достоинства: подхватив уже бездыханное тело Альенде, бойцы переносят его в президентский кабинет, сажают в президентское кресло, повязывают ему президентскую ленту и заворачивают в чилийский флаг.
Даже после того, как президент скончался, защитники «Ла Монеды» сопротивлялись еще в течение двух часов… Лишь в четыре часа вечера угасло последнее сопротивление…
Последние слова Сальвадора Альенде:
«Трудящиеся моей родины! Я верю в Чили, я верю в судьбу моей страны. Другие чилийцы переживут этот мрачный и горький час, когда к власти рвется предательство. Знайте, что недалек тот день, когда откроются широкие дороги, по которым пойдет свободный человек, чтобы строить лучшее общество.
Да здравствует Чили! Да здравствует народ! Да здравствуют трудящиеся!
Таковы мои последние слова. Я уверен, что моя гибель не будет напрасной. Я уверен, что, по крайней мере, она будет моральным уроком и наказанием предательству, трусости и вероломству».
Комментарии информагентств
«В Чили царит порядок»
Фашистский порядок.
  |
 |
Отклики:
Латиноамериканский журналист:
Варварство фашистов «покрыло трупами улицы Сантьяго. Шесть трупов детей и женщин были найдены неподалеку от “Ла Монеды”. Люди, которые там проходили, плакали, обнимались и плакали… только в зданиях, которые окружали резиденцию исполнительной власти, погибло около 60 человек. Они могли бы выйти с поднятыми руками и сдаться, но им это не помогло бы — поскольку их все равно бы убили. В Техническом университете один за другим были застрелены до 600 сотрудников и студентов. На фабрике “Сумар” убито 700 человек. В здании ЮНКТАД[9] люди сопротивлялись в течение двух дней, все они погибли.
В течение последней недели, пока все это происходило… люди, у которых не было с собой документов, расстреливались на месте.
Ла-Лигуа… в этом районе происходят массовые беспорядки… В ежедневных погромах люди дошли до того, что стреляют друг в друга прямо из пулеметов. Жители одного из населенных пунктов в Ла-Лигуа… ворвались в местный полицейский участок и убили всех карабинеров… С карабинерами, пришедшими на подкрепление, жители тоже расправились. Потом эту деревушку окружили танки, прошла операция “Вьетнам”. После чего началась бомбардировка. Я думаю о детях, женщинах… погибло все население[10].
Боливийцы если и не были убиты, то были доставлены на границу, чтобы их убил боливийский диктатор, или же их оставили там, на высокогорье… чтобы их убили холод или голод.
Более 200 чиновников, выступавших против путчистов, были убиты…»
Североамериканский журнал «Ньюсуик»:
«Правление террора в Чили достигло уровня, который превзошел опасения большинства людей».
Корреспонденту «Ньюсуик» Джону Барнсу удалось проникнуть в морг Сантьяго, где, по его словам, он увидел… сотни трупов… застреленных в упор под подбородок… «Большинство из них были молодые рабочие… были и женщины»… Дочь работника морга сообщила ему, что только в этом морге на месте было обработано 2796 трупов в течение первых двух недель после фашистского переворота.
«Никто не знает, со сколькими расправились в другой форме, в других местах… В главном центре по оказанию медицинской помощи в Сантьяго сложили трупы, которые впоследствии сбросили с вертолетов в открытое море… Один священник сообщил мне, что он видел, как в Техническом университете собрали более 200 трупов молодых людей…»
Специальный корреспондент информационного агентства «Франс пресс» в Чили:
«В архиепископстве Сантьяго говорят о более чем 3 тысячах погибших. Некоторые иностранные дипломаты утверждают… что в целом по стране насчитывается не менее 10 тысяч убитых.
Одна женщина рассказала «Франс пресс», что в соседней деревне каждое утро на главных улицах находили два или три трупа… По всей стране – как минимум 30 тысяч арестованных…»
Корреспондент газеты «Информасьонес» Альберто Мигес:
«…Редко когда ночь проходила без казней… Однажды утром я видел, как пожарные веревками вытащили из реки как минимум десять трупов… Издевательства в казармах и полицейских участках в порядке вещей… Арестованные, которых содержат на Национальном стадионе в Сантьяго, располагают половиной одеяла на человека, одной раздачей пищи и одним бутербродом в день. Им приходится справлять нужду в том же месте, где они содержатся…»
Новости
Короткие сообщения о насилии, которое ежедневно творится в Чили с рутинной жестокостью, типичной для преступников и убийц.
Сообщения различных СМИ от 8 октября 1973 г.
 |
Новости «Франс пресс», 8 октября, почти через месяц после переворота:
Впервые с момента переворота 11 сентября проводятся настоящие военные операции в одном большом регионе Чили… в городе Вальдивия, что располагается в 900 км от Сантьяго. Одновременно здесь усиливается подавление недовольства населения. «Официально» не менее 22 человек расстреляны за последние 24 часа… девятерых убили… по словам «властей», когда они пытались бежать или сопротивляться…
Также стало известно, что несколько десятков лесорубов и рабочих лесопилок роют окопы в лесу Пангипуйи — рядом с Вальдивией — с оружием и несколькими килограммами динамита… Вооруженные силы насчитали 22 «окопа» в этом регионе[11]…
В тот же день, сообщает Рейтер:
Агентство Рейтер подтверждает, что крупные карательные операции разворачиваются на юге Чили. Рейтер отмечает, что более 1000 сторонников Народного единства… было там арестовано… Аналогичные операции проводятся в 600 км к северу от Сантьяго. Упоминается о 35 задержанных… В окрестностях Сантьяго пятеро молодых людей, которые путешествовали на автомобиле, были обстреляны военным патрулем. В результате все пятеро были убиты… В Сантьяго и других городах продолжаются и даже усиливаются обыски, аресты, казни… В Вальдивии в четверг только за одну ночь совершено 11 казней. В Арике — одна, в Темуко — пять, в Линаресе — четыре, в Пунта-Аренасе — две, в Осорно — три…
Согласно разным источникам, в тот же день:
Были арестованы и, вероятно, расстреляны боливийские граждане: Симон Рейес из Федерации рабочих горнорудной промышленности; Пабло Рамос, бывший ректор Университета Ла-Паса, член МИР[12]; Хосе Луис Алькасар, журналист; Фелипе Иньигес, бывший ректор Университета Оруро, коммунист; Эрнан Мальгар, бывший ректор Университета Бени, коммунист…
Агентство ТАСС сообщило об аресте Родриго Рохаса, члена Политкомиссии Коммунистической партии Чили, а также Паскуаля Барраса, члена Центрального комитета КПЧ. Их жизни в опасности…
Испанский священник убит хунтой
П. Гави, корреспондент «Либерасьон»:
«В пятницу 30 сентября сотни священников в присутствии викарных епископов похоронили… испанского священника 32 лет Хуана Альсину. Приехав в Чили в 1968 году, отец Альсина был руководителем одной из крупнейших больниц в Сантьяго. Он был арестован в своем доме в среду 19 сентября. Офицер, который производил арест, объяснил, что священник являлся «партизаном». Вскрытие показало, что смерть наступила 19 или 20 сентября. Альсина был убит четырьмя выстрелами в спину, и его тело долгое время находилось в реке Мапочо»[13].
Из той же газеты:
«На руднике “Эль-Теньенте”, согласно одним источникам, были уволены 3600 рабочих, согласно другим, 1700[14]. В “Дальвеко” из 3100 рабочих уволили 700. В “Палинсе” от 200 до 300 увольнений из 3 тысяч рабочих. На фабрике “Сумар” — 120 увольнений…»
Комментарии
Ньедерганг[15], «Монд»:
«Это злое эхо не утихнет. Расстрелы, массовые казни, крики арестованных и пытаемых, плач вдов… Через три недели после государственного переворота расправы все продолжаются, систематические, жестокие и такие суровые, что содрогается сердце… Один член чилийской Христианско-демократической партии написал своему близкому другу Сальвадору Альенде[16], чтобы поверить ему свое горе и свой стыд[17]… свою надежду на то, что Чили, изуродованная штыками, вернется к прежней жизни.
Однако военные суды уже действуют. Посыпались первые приговоры… Наступило время ускоренных процессов… “Чилийский Военный кодекс, — сказал генерал Пиночет, — один из самых суровых в мире”…
Несколько засвидетельствованных примеров: грузовики, заполненные заключенными, приезжают в открытое поле: “Вы свободны…” Бросившихся бежать заключенных расстреливают из пулеметов. Слежка в “населенных пунктах”… Те, кого посадили в машины карабинеров, уже не вернутся. Их тела, изрешеченные пулями, на следующее утро сложены в кучи на перекрестках или брошены в реку Мапочо… В Вальпараисо… заключенных сбрасывают на дно баржи с 15-метровой высоты… Один дипломат насчитал 180 изуродованных тел в морге Сантьяго…»
Отец Ансель, викарный епископ Лиона, «Круа»:
«…Как можно считать преступниками людей, которые защищают законно установленную власть? Потому что этой единственной законной властью был Сальвадор Альенде… Рабочие рассказывали мне о сцене, показанной по телевидению: епископ, благословляющий вооруженных солдат во время расправ и репрессий… Эти кадры отвратительны! Разве смогут рабочие забыть их? Мне стыдно за то, что сделала чилийская армия. Армия не должна ставить своей целью убийство главы государства и массовое истребление тех, кто остается верен законной власти…
Чилийское дело… является делом международным. Его отголосок прозвучал во всем мире, как звуки колокола в церкви… И Евангелие не беспристрастно».
Жан Кольпан, «Юманите»:
«Военно-фашистский переворот в Чили, террор, который развязали путчисты, массовое истребление людей — все это вызывает негодование рабочих и демократов всего мира. Чтобы подготовить свой заговор, вдохновленный и поддержанный американским империализмом, чилийские реакционеры и фашисты саботировали работу, начатую правительством Народного единства.
Они прибегли к злоупотреблениям властью и убийствам, использовав их в качестве методов подрывной деятельности, чтобы оправдать совершение государственного переворота.
Представители крупной французской буржуазии сходятся во мнении с убийцами, обвиняющими своих жертв.
Классовая солидарность существует также и в лагере империализма. Она неотделима от целей, которые преследует крупный капитал в каждой стране…»
[1] То есть имени Томаса Мора, знаменитого английского социалиста-утописта. Альенде считал глубоко символичным тот факт, что его резиденция располагалась на улице, носящей имя автора «Утопии». Разумеется, улица была так названа не при Народном единстве: Т. Мор причислен католической церковью к лику святых.
[2] Спустя многие годы Пиночет признался, что существовал план: взорвать в воздухе самолет с Альенде.
[3] Военный, военно-морской и военно-воздушный адъютанты президента Чили — лица, официально осуществлявшие связь президента с соответствующими родами войск. Это довольно высокие и важные посты, так как, помимо прочего, через адъютантов проходит вся секретная документация по соответствующим родам войск.
[4] Разумеется, речь идет о командовании корпуса карабинеров.
[5] Зал назван в память чилийского архитектора итальянского происхождения Хоакина (Джованни) Тоэски, по проекту которого в XVIII в. и была построена «Ла Монеда» (первоначально как Монетный двор).
[6] Оружейный склад охраны дворца был расположен в подвале «Ла Монеды», дверь в него пришлось взрывать.
[7] Улица, выходящая на «Ла Монеду» с востока.
[8] Оливарес Бесерра Аугусто (1930—1973) — известный чилийский журналист (в том числе теле-радио-) левых взглядов. Обратил на себя внимание статьями в таких изданиях, как «Терсера» и «Кларин», и как ведущий программы на телевидении («Каналь 9»). Председатель Национальной ассоциации журналистов Чили, преподаватель Университета Чили. Один из основателей и (до 1970 г.) активных сотрудников леворадикального журнала «Пунто финаль». В 1970 г. назначен Альенде генеральным директором Национального телевидения. Погиб при штурме «Ла Монеды», посмертно награжден премиями Латиноамериканской федерации журналистов и Международной организации журналистов (МОЖ).
[9] Имеется в виду здание, построенное в Сантьяго ударными темпами методом «социалистической стройки» (добровольцами) к 3-й Всемирной конференции ЮНКТАД, проходившей в Сантьяго в 1972 г. После конференции здание было передано Министерству образования, и в нем разместился Культурный центр им. Габриэлы Мистраль. Здание представляет собой башню, окруженную модернизированным паласио (где размещаются конференц-залы, библиотеки и т.п.). 11 сентября несколько смельчаков заняли последний этаж башни, вознесенный на колоннаде над остальными этажами, заблокировали лифты (единственное средство доступа на последний этаж) и в течение полутора суток вели обстрел сил мятежников. Путчисты оценили стратегические преимущества здания, и после сентября 1973 г. в нем (вместо разбомбленной «Ла Монеды») находилась резиденция хунты и псевдозаконодательного органа диктатуры — Совета управляющих (в 1981 г. Пиночет переехал в «Ла Монеду»). Само здание было переименовано в «Диего Порталес» (в честь чилийского диктатора, втравившего в 1837 г. страну в войну с Перуанско-Боливийской конфедерацией). После падения диктатуры в этом здании размещалось Министерство обороны. В 2009 г. по указу президента М. Бачелет здание вновь было преобразовано в Культурный центр им. Габриэлы Мистраль.
[10] Ла-Лигуа — коммуна в провинции Аконкагуа (ныне — в провинции Петорка), к северу от Сантьяго. Массовые расправы местных фашистов над сторонниками Альенде вызвали здесь стихийный взрыв народного сопротивления. Сторонники Народного единства избили и прогнали «карательный отряд» фашистской организации «Белая гвардия» и захватили оружие «белогвардейцев» (в том числе два джипа с пулеметами). В сопротивлении мятежникам в Ла-Лигуа участвовало 40–45 человек (для расширения сопротивления не было оружия).
[11] Это был «партизанский очаг», созданный Левым революционным движением (МИР). Этот район считался опорой МИР, которое с конца 60-х гг. вело активную пропагандистскую и организационную работу среди местных работников лесопромышленного комплекса (в 1970 г., в период своего запрета, МИР даже создало здесь «партизанскую школу», свернутую после победы Народного единства). «Партизанский очаг» был уничтожен силами корпуса регулярной армии при поддержке танков и авиации. Партизаны страдали от острой нехватки оружия и боеприпасов. МИР понесло в Вальдивии серьезные потери.
[12] В данном случае — не Левого революционного движения (МИР) Чили, а Левого революционного движения (МИР) Боливии.
[13] Река Мапочо протекает через чилийскую столицу.
[14] Это тот самый рудник, где были особенно сильны позиции Христианско-демократической партии и где в 1972 и 1973 гг. проходили организованные ХДП забастовки, причем забастовка 1973 г. длилась 77 дней и нанесла государству ущерб в размере 33 млн долларов США. Забастовщики получали финансовую помощь от оппозиционных партий и организаций.
[15] Ньедерганг Марсель (1922—2001) — знаменитый французский журналист-международник, специалист по Испании, Латинской Америке и странам «третьего мира». «Золотое перо» газеты «Монд» с 1960 по 1996 г. Автор известных книг «Буря в Конго», «Латиноамериканская двадцатка» и «1959: Кастро приходит к власти».
[16] Символическое письмо, разумеется.
[17] За позицию ХДП, способствовавшей военно-фашистскому перевороту.
Опубликовано в бюллетене «Информасьон эспаньола» (Париж), № 103 (октябрь 1973).
Перевод с испанского Гелии Филаткиной под редакцией Александра Тарасова.
Комментарии Александра Тарасова.